1937 — новый герб с нового года. Именно так, потому что стебли колосьев теперь обвивают не семь, а уже одиннадцать витков. Количеству витков ленты в гербе предстоит возрасти ещё один раз, но это случится лишь через десять лет. А пока разберём, чем же запомнилось появление нового, политически правильного герба на аверсе монет достоинством в двадцать копеек.
20 копеек 1937 года
Кроме числа витков ленты на аверсе и даты на реверсе двугривенный по сравнению с предыдущим годом изменений не претерпел. Мельхиоровая монета весом в 3,6 грамма и толщиной в 1,4 миллиметра имеет диаметр, равный 21,6 миллиметра. Ещё одну преграду для фальшивомонетчиков создаёт рубчатый гурт. Чеканку осуществлял Ленинградский монетный двор. На тот момент его производственные мощности вполне удовлетворяли потребностям выпуска оборотных денежных знаков Советского Союза. Штемпель нового образца «Шт. 1.11» будет оставаться единственным вариантом правильного аверса для двугривенных (исключая перепутки и новоделы) вплоть до 1943 года, когда разнообразие штемпелей заметно возрастёт. По реверсу разновидностей данной монеты пока не выявлено.
20 копеек 1937 года, перепутка
Кто-то считает, что пока известен единственный экземпляр (не зря в нашей базе аукционов относительно данной монеты пока высвечивается надпись «Не удаётся отобразить лоты по этой монете, т.к. для неё не найдено ни одного лота»). Другие утверждают, что их несколько в разных солидных коллекциях высшего уровня. Но пока данная разновидность остаётся одной из наиредчайших монет советской погодовки. Вместо правильного аверса «Шт. 1.11» перед нами штемпель «Шт. 1.1» от трёх копеек того же года. Различить их несложно. Взглянем на оба варианта звезды. Плоскую и маленькую звезду двугривенного сложно спутать с большой и разрезной от трёх копеек.
Разумеется, разрезная звезда — не единственное отличие в рисунке штемпелей. К примеру, обратите внимание на левую гребёнку остей, тянущихся к верхнему лучу звезды. Какой ровной линией она расположена на штемпеле двугривенного, и какую выпуклость образует на аверсе, предназначавшемся для трёх копеек. Так что, просто выбив на обычной монете подобие разделяющих лучи линий, выдать её за раритет у вас не получится.
20 копеек 1937 года, новодел
Коллекционный экземпляр отличает красивый реверс вкупе с прелестным без малейших изъянов аверсом. Вот только аверс с виду какой-то не такой. Особенно, если присмотреться внимательнее. Действительно, наши сомнения обоснованы. Такого штемпеля аверса на тиражных монетах быть не могло. Он приступил к работе несколькими годами позднее. Это штемпель «Шт. 1.21» от 20 копеек образца 1943 года. Главный характерный признак: вместо восьми к звезде слева подходят всего шесть остей, причём, качество их исполнения оставляет желать лучшего. Можете посчитать ости сами на предлагаемой нами сравнительной иллюстрации.
Это представитель второго выпуска монет специального чекана. Сам выпуск осуществил тот же Ленинградский монетный двор, но примерно двадцатью годами позднее даты на реверсе. Главная цель дополнительного тиража до сих пор документально не подтверждена. Но каждой новодельной монетки насчитывается по несколько десятков известных экземпляров, поэтому в каталогах степень редкости для неё проставляется, как «Р2». Несмотря на это, на торгах такие монеты оказываются нечасто. Любой экземпляр отслеживается потенциальными приобретателями, целью которых всегда ставится отсечь возможных конкурентов от процесса покупки. Поэтому даже наша база аукционных проходов крайне скудна на информацию о продаже новоделов.
20 копеек 1937 года, пробные
В сети есть замечательная статья, автор которой повествует о том, как ему удалось обнаружить при изучении документов Государственного архива в качестве приложения к делу «О замене монетного сплава № 4 нейзильбером» шести коробочек, в каждой из которых находился пробный двадцатчик с датой «1936». А вот о монетах того же достоинства, но уже 1937 года сведений крайне мало. Исследователи ссылаются на разговор Анастаса Ивановича Микояна, курировавшего внешнюю торговлю СССР, с народным комиссаром финансов Арсением Григорьевичем Зверевым. В ходе беседы, состоявшейся 28 сентября 1938 года, Зверев будто бы заострил внимание на том, что эксперименты над новыми сплавами, предназначенными для монетных знаков, завершены ещё в прошлом году. Он отметил различный состав испытуемых сплавов (назывался, алюминий, нейзильбер и нейзильбер с добавкой серебра). Алюминиевая монета не оправдала возложенных на неё ожиданий. Мягкость алюминия обеспечивала быструю истираемость монет. Кроме того, монеты получались непривычно лёгкими. Нам надо отметить сам факт существования пробных монет.
По сведениям из сетевых источников те алюминиевые образцы имели массу в диапазоне от 1,1 до 1,12 грамма. В испытаниях участвовал сплав с эффектным названием «электраль» (о котором ныне вообще ничего неизвестно), где алюминий преобладает (97,3 %), а на долю марганца, магния и кремния остаётся примерно по проценту. Эта монета имеет номинал двадцать копеек и вес 1,12 грамма.
Но известен и другой экземпляр того же номинала, тоже созданный из алюминия. Он гораздо весомее: 1,73 грамма. Сведения о нём пришли от тех, кто видел собрание монет В.Ю. Сорокина. Лицезревшие удивительную монету, заметили большую истёртость двугривенного, видимо, от хождения в обороте. Как она оказалась в обороте? Это до сих пор остаётся большой загадкой. Видимо, кому-то представился случай обогатиться, проскользнув через контроль с пробником в кармане. Наверное, несуна грела мысль, что его капитал увеличился аж на двугривенный. В те времена такая монета -денежка не бросовая. Интересно, что сказал бы он, если бы увидел, сколько сейчас готовы платить коллекционеры за двадцать копеек 1937 года, основой которому послужил не мельхиор, а алюминий.
